- И поэтому ты ей жизнь специально усложняешь? - звякнул хрусталь, Люшер себе что-то наливал во время разговора со Змеем.

- Не усложняю, у меня есть и свои собственные задачи, чего таить. Но по дороге, почему бы и не поучить малышку. Чем быстрее она лишится своей наивности, поймет, что никто ей не даст свободно бегать, беззаботно учиться и трахаться сутками со своим милым простаком. Оглянуться не успеет, ее начнут использоваться в своих интересах самые радикальные организации. А мы не можем позволить появиться марионеточному примарху, нас и так, нормальных, мало.

Оба некоторое время помолчали. Я затаила дыхание в ожидании хоть какого-нибудь шума, чтобы незаметно отойти. Если они себя считают нормальными, то какие-же остальные?

Не успела я сделать шаг, как примархи продолжили разговор.

- Мари не нужно воспитывать, искусственно создавать ей обстоятельства, эта девочка сама найдет себе сложности, и сама их красиво преодолеет, - баритон Люшера звучал почти ласково. - Вспомни какого она проблемного парня-вампира выбрала? Как раскрасила жизнь второму? Она сама для себя опасна. Ты как хочешь, а я буду ее опекать.

- Да ты всех оборотней опекаешь, как детей малых, - засмеялся Змей, - У каждого из нас свои странности, но эта твоя тяга наносить добро, когда не просят, каждый раз боком выходит. И по девчонке, скажи честно, ты не о юном примархе волнуешься, она тебе нравится. Хорошо, что я на нее не купился, подрастет, станет помясистее и поразвратнее, тогда, может, повезет девчушке мое внимание заполучить. А ты, со своей опекой, только отталкиваешь, самки тяжелую руку любят, у ноги посидеть.

Чуть не фыркнула возмущенно. Тогда я не самка. Мой отчим Фрэнк - добрейшей души человек, а мама его очень любит и уважает. Она всегда мне говорила: "Тот, кто себя защитить не может и подчиняться любит - ищет в мужчине безжалостного воина, а тот, кто с головой на плечах и дружбу ценит - ищет в паре любовь и уважение".

Поэтому я всегда мечтала о нежном и понимающем муже.

Прижавшись плечом к коридорной стене, я обдумывала может ли оборотень всегда быть нежным и понимающим. Вряд ли. Если, конечно, он не Итан. А потом меня от рассуждений отвлекли продолжающие беседовать древние.

- Она плохо реагирует на строгость.

- Да? Редкий экземпляр. Тогда папа Змей станет для нее милым лапушкой. Не то, чтобы она мне нравилась, но красотка редкостная, для коллекции попробовать хочу. Вон ее мальчик весь лоснится от удовольствия, значит хорошо дает.

- Клыки выбью, даже не думай в эту сторону - лениво сообщил Люшер.

Я с ним согласилась. И хвост оторву. Уж чьей доброте я не поверю ни при каких обстоятельствах, так это змеиной. Форос никого в грош не ставит, с таким лучше не враждовать, но и дружить нельзя. Односторонняя дружба получится. И что за противоречия? То я не достаточно мясистая, а то можно и попробовать. Прямо глаз от злости задергался.

Некоторое время примархи полушутливо-полусерьезно препирались. Воспользовавшись шумом, я осторожно отходила и уже все тише слышала последние фразы.

- Думаю, Змей, ты заблуждаешься насчет простака и милого мальчика. Не так просто у тигров статус наследника годами держать. Твой прямой приказ у лестницы он проигнорировал. И ты заметил, в каких условиях произошел оборот, когда ...

Я медленно, очень осторожно прикрыла дверь своего купе. Сплетники. Своей жизни нет, другим кости перемывают. Хотя насчет моей излишней энергичности Люшер прав, пора остановить все эти глупости, привычку везде лезть.

Все, решено. Я стану самой идеальной девушкой в отношениях, усердной студенткой. Никаких, никаких приключений.

Эпилог 2.

Распахнулась и тут же захлопнулась резная дорогая дверь, отсекая звуки музыки и шум от многочисленных гостей. Худощавый мужчина, одетый в приталенный, расшитый серебром сюртук, дернул на себя белокурую красотку, почти выворачивая тонкую, звенящую браслетами руку.

- Что вы...

- Молчи.

И он жестко поцеловал растерянно приоткрытые розовые губы. Девушка напряглась и тут же обмякла. Она прекрасно знала зачем выходила из зала, но не ожидала, что все произойдет без флирта и приличествующих прилюдий.

Мужчина оказался знатоком по-настоящему жгучих поцелуев. Сначала только губы, плотно, жаляще, захватывающе. Потом в девичий рот ворвался язык, остро лизнул и затрепетал, вызывая невольный тихий охнувший звук. Поцелуй усилился, забирая мысли, воздух, осторожность, кружа голову. Горячая мужская рука сползла с талии на ягодицу и смяла тяжелый шелк.

За нижнюю губу мягко и тянуще укусили, красотка тихо и покорно застонала. Он тут же развернул девушку, прижал спиной к своему твердому телу. Дернул за ленты лифа, освобождая небольшие, но прекрасно оформленные кругленькие груди.

- Слуги! - ойкнула она.

- Я сказал, молчать, - рыкнул он, ухватив цепкими пальцами за подбородок и развернув на бок ее раскрасневшееся лицо, склонившись и жарко целуя. Она поддалась навстречу, и уже совершенно не протестуя, разрешила по-хозяйски легко шлепнуть по одной и тут же по второй обнаженной груди.

- Умница.

Она задышала громко и рвано. Сама ситуация, коридор, где в любой момент могли появиться гости или слуги, грубые касания его загорелых рук, терпкий запах горьковатого вина на мужских губах, все вызывало в ней томление.

- Есть тут удобная комната? Веди!

И она повела, придерживаемая за талию, оглаживаемая по открытой груди.

Собственная спальня показалась ей таинственной и волшебной, когда на пороге мужчина подарил ей еще один головокружительный поцелуй.

- Надо закрыть дверь.

- Со мной ты никогда не будешь закрывать дверь. Любой может зайти и увидеть, как ты мне отсасываешь.

Она дрогнула, но не произнесла ни звука и совершенно без сопротивления стояла, пока с нее снимали, практически сдирали платье.

Он толкнул девушку на кровать, свел беленькие стройные ноги вместе и прижал их коленками к животу. Длинные золотистые локоны каскадом рассыпались по подушке.

- Не передумала меня нанимать?

Его жилистые сильные пальцы гладили и мяли, собирали в щепоть и подергивали в стороны лепестки ее уже набухшего лона. Мужчине явно нравилась открытая перед ним картина. А еще ему нравилось шлепать. По крайней мере он то поглаживал, то тер, а то и добавлял звонких шлепков прямо по изнывающему цветку, вызывая все более громкие и беспорядочные стоны.

Насколько сама она была нежно скроена, насколько же нравилось как властно и деспотично поступают с ней.

- Нанимаю, конечно, ааах.

- Обычно я со своими нанимателями не сплю, расчудесная моя мисс Нэри, но ради вас готов сделать исключение.

- Спасибо, - простонала она, когда он соединился с ней плавным умопомрачительно глубоким движением.

- Благодари. Еще.

- Спасибооо!

Он даже не раздевался, только расстегнул пуговицы на ширинке. И сейчас эти пуговицы холодно впечатывались в ее ягодицы, царапали и даже делали немного больно, добавляя удовольствия.

- Все будешь делать как я скажу, - мужчина задвигался чуть быстрее, присел, прикрыв глаза от удовольствия. Лицо его немного покраснело, на шее вздулись вены. Он наклонился и длинные, скрученные в тяжи волосы заметались, заскользили по ее ногам и животу.

- А мое желание исполнится?

На последнем слове она взвигнула от особенно глубоко проникновения. Тело раздирало, как будто он входил в нее не частью тела, а весь до пояса.

- Желание исполнится, но условие одно - я требую полного послушания, - прохрипел он, нависая, сжимая железными пальцами ей шею, вколачиваясь так, что все ее тело затряслось.

- Да, - просипела она, закатывая глаза, - Да.

- Кончай...

И она вскрикнула, задрожала, оргазмируя, сама не веря, ужасаясь, рассыпаясь, жалко закатывая глаза в больном наслаждении, заставляющем покорно трястись все ее тело.

- Хорошая девочка, - довольно прошептал Акула и продолжил двигаться, нанизывая стонущее женское тело. - Мне понравится с тобой работать.